С именем Мусоргского село Бончарово никто из местных жителей села не связывал, тем более с именами Софьи Ковалевской или Анны Жаклар. А связаны они довольно тесно. Оказывается, до того, как дом был приобретен Кушелевым, принадлежал он родному дяде Модеста Петровича по матери Николаю Ивановичу Чирикову, женатому на дочери богатейшей помещицы, в доме которой он стал жить после свадьбы. Свадьба была сыграна на славу. Из Наумова и Карева, Полибино и Пятницкого приехали родственники Николая Ивановича и его невесты Евдокии Тимофеевны Чириковой (они были однофамильцами). Сестры невесты Анна и Любовь, сама Александра Анаподьевна, вдова майора Чирикова. Были здесь и Голенищевы-Кутузовы из Канищева (род Елены Ивановны Рерих).

Все это были близкие люди - большая родня. Впоследствии многие из них стали крестными родителями сыновей и дочерей Николая Ивановича и Авдотьи (Евдокии) Чириковых.

В год, когда Николай Иванович женился, Модесту не было и года, но вполне возможно, что родители брали его с собой.

Здесь же был и дядя сестер Корвин-Круковских Анюты и Софьи, Семен Васильевич Крюковской, старший брат отца Софьи Васильевны Ковалевской и ее сестры, Анны Васильевны Жаклар, известной участницы Парижской коммуны. Девушек тогда еще не было на свете, но родственные связи уже обозначились.

Семен Васильевич был женат на старшей сестре из рода Чириковых села Гогино, то есть, дядя Мусоргского и дядя Ковалевской были шуринами, т.к. женаты были на родных сестрах.

Николай Иванович Чириков был видным военным инженером, принимал участие в сооружении фортификационных укреплений, в т.ч. в Риге. В службу вступил в 1825г. кондуктором, уволен в 1841г. В 1839-40 годах был в отпуске, когда и была сыграна свадьба. В семье родилось семь человек детей, т.е. семь двоюродных братьев и сестер Модеста Петровича и кузенов и кузин Софьи и Анюты Корвин-Круковских.

Николай Иванович Чириков вскоре после рождения в 1855 году последней дочери Миронии, скончался. Опеку над малолетними детьми взял дядя Софьи Ковалевской Семен Васильевич Крюковской. Все дети приписаны к роду Николая Ивановича Чирикова в дворянской родословной книге. Когда дети подросли и настала пора определять их в учебные заведения

Семен Васильевич обращается в определенные инстанции: Необходимо мне, - просит он - для определения в казенное учебное заведение записать племянников моих Александра, Сергея и Николая в дворянскую родословную книгу к их отцу подполковнику Николаю Ивановичу Чирикову, жительство имею в сельце Пятницком". Хлопочет позднее и о других детях.

Семья Николая Ивановича, имея основное место жительства в Бончарове- Гогино, на лето переезжала на "дачу", к озеру Жижицкому - в Наумове, родовое имение Чириковых. Это легко установить по архивным документам. После смерти Ивана Ивановича Чирикова, деда композитора, Евдокия Тимофеевна была в доме главной хозяйкой. Остальные родственники жили в Наумове наездом. Опись имущества дома говорит о небогатом его содержании, может быть потому, что молодежь разъехалась, а в доме жили только летом.

Напротив Наумове - через озеро - имение Мусоргских - Карево. Великолепие природы Бончарова - Гогина словно спорили (и сейчас спорят) с раздольной красотой Каревских и Наумовских мест. Озеро Жижцо раскинулось на многие километры, окружая лесистые холмы - острова, живописно разбросанные, словно рукой большого художника. Оба имения в вечернее время соединял солнечный закат, который проходил по средине водных просторов. Вокруг озера изгибалась проселочная дорога - для лета. Зимой можно было - добраться от имения к имению через озеро - не более 3 километров. Перенесемся из села Бончарово-Гогино в Карево - Наумово, где жили их общие родственники, в поместье генерала Василия Васильевича Корвин-Круковского, отца наших героинь, чтобы сказать несколько слов о его знаменитых дочерях.

Село Полибино, где жили сестры, расположено в десяти верстах от города Великие Луки и 40 верстах от Карево. Сейчас это остатки большого имения генерала от артиллерии Василия Васильевича Корвин-Круковского. Обитатели называли село "Палибино", а сам генерал столь редкостную фамилию внес в гербовник, сумев доказать, что их род королевского происхождения. Несмотря на то, что Палибино находится в непосредственной близости от Великих Лук, по административному делению середины XIX века оно относилось к Невельскому уезду и входило, как весь уезд, в губернию Витебскую. Родовое же имение - Пятницкое - входило в состав Торопецкого уезда Псковской губернии, а ныне относится к Калининской области (Тверской губернии). Такая путаница в административном делении затрудняет поиск документов, поэтому выявить подробности биографий выдающихся псковичей и псковитянок довольно трудно. Семья генерала поселилась в Палибино после его отставки. В Палибино был куплен участок земли, выстроен трехэтажный дом, который сохранился до наших дней. Сейчас он находится в стадии реставрации. В доме расположен музей Софьи Ковалевской, младшей дочери генерала, выдающегося математика, первой в мире женщины, которой было присвоено звание члена-корреспондента Петербургской Академии Наук и разрешено преподавать в университете. Правом этим она не воспользовалась, даже не узнала об этом, т.к. скоропостижно скончалась в далеком Стокгольме. Палибино окружали поместья псковичей. Среди их обитателей немало людей выдающихся. В последствии некоторые из них будут играть немаловажную роль в судьбе юных псковитянок. Псковитянок, потому что в настоящее время Палибино числится по Великолукскому району Псковской области. Псковитянок, хотя обе родились за пределами губернии - в Москве.

В "Воспоминаниях детства" младшая сестра описывает угол Витебской губернии как глухомань. Она сообщает, что имение окружал дремучий лес, в котором водились волки, медведи и разбойники. Об имении Корвин-Круковских спустя много десятилетий, когда оно опустело и перешло в другие руки, с грустью вспоминает историк М.И.Семевский, хорошо знавший обитателей Палибина. Он вспоминает, в каком порядке содержались парки и сад, о том, что в оранжереях зрели даже ананасы. "Под сенью чудных аллей. - пишет он, - мечтали, думали,, да передумывали о разных вопросах в сфере идеалов две головки прекрасных русских девушек ... В возрасте 19-20 лет Анюта (старшая) была стройная прекрасная блондинка с синими, иногда как бы зеленоватыми глазами и дивно волнистою косою ... Чего, чего только она не перечитала на 3-4 языках; какое близкое знакомство с историей, какая бойкость суждений в области философии и истории - и все это проявляется в таких простых, очаровательных формах, и вас не гнетет вся эта начитанность".

О жизни в Палибино мы узнаем из воспоминаний младшей дочери, из переписки сестер с родственниками и знакомыми и из дневника хозяйки дома. К сожалению, в дневник Елизавета Федоровна записывала только то, когда и к кому она была приглашена или кто и когда приезжал к ней. О детях почти ни слова, кроме одной записи, которую я и привожу полностью, так как в ней - весь колорит семейного уклада.
1863.
1-го январь. Вставши, поехала с Софьей в церковь в Клевники ...
3-го. Утром поехали в город (в Великие Луки А.В.). Федя в восторге от поездки. Вечером поехали на вечер. Обе Анны очень авантажны. Наша Анюта в поплиновой юбке с бархатным лифом: танцевала с Семевским. При возвращении сцена между Василием и Анютой из-за Семевского.
4-го. Спектакль: Ворона в павлиньих перьях ... Опять Семевский. Вечером объяснение Василия с Осипом Игнатьевичем. [ ... ]
8-го. Утром визиты с Анютой. Объяснение Василия с ней. Признание Анюты на счет М.С. Разговор Василия с Осипом Игнатьевичем. Поехали на вечер. Анюта все больше танцевала с Семевским. При отъезде история между М.С. с господами великолуцкими. (А.В.)
9-го. Отъезд. Утром визит М.Семевского, кончившийся очень плачевно сценой Василия с ним из-за того, что тот смеялся над господами клуба (А.В.) Приехали благополучно в Палибино [ ... ]
13-го. Утром Василий уехал в Невель. К обеду приехал Сергей, а вечером вернулся Ос.Игн. - сцена с ним по случаю книг французских (А.В.) от Семевского [ ... ]
19-го. Возвратился Василий из Невеля. Вечером был серьезный разговор с Малевичем на счет С-го. [ ... ]
21-го.[ ... ] Утром Анюта получила письмо от Л.Милютиной с весьма дурным известием на счет своего героя. [ ... ]
24-го. Остались одни: в вечер было неприятное объяснение между Василием и Малевичем, чтобы тот послал С-му решительный отказ, тот же требовал объявить это Анюте. Это протянулось до глубокой ночи, вследствие чего на другой день он был болен, а вечером прислал записку, в которой сообщил, что отказывается от должности. В субботу утром опять были объяснения и он решился остаться. В тот же день приехал Мирточкин, Ратманов с приглашением к свадьбе.
30-го.[ ... ] Анюта в белом с венком из ромашек. На свадьбе в Богдановском (запомним это название) была пропасть народа (А.В.): Жуковские - Великолуцких множество, и между кавалерами - Семевские Владимир и Петр. Мы приехали домой до ужина. Анюточке досталось за радость при свидании с Петенькой. (А.В.) (Ткачевым?)
[.. .]февраль. 1. Утром были Schwede; Анна Васильевна с племянниками Сашей и Сергеем заехала по пути в Торопец. (А.В.) [...]
3. Анютины именины: прежде были в церкви, после завтрака приехали Петр Вас., потом Жуковские, а перед самым обедом Вера Осиповна с детьми и две девицы Евреиновы (эту фамилию тоже надо помнить). Вечером мы много играли в 4 руки с Верой Михайловной. 4. Утром опять играли с большим наслаждением, несколько действий из Гугеногов; после завтрака уехали Жуковские и вслед за ними Василий по случаю выборов в уезде, а Шильдеры и Евреиновы еще остались и вечер проболтали,
5. [...] Вечером получила из Рыжакова письмо от Феди с подробностями о С-м, не совсем-то хорошо: что делать? [ ... ]
15. Приехал Саша с многими рассказами о Торопецких увлечениях, где отличался наш Мих.Иван. (А.В.)
16. [...] Вечером большое происшествие. Я перед тем вхожу к Василию в кабинет и там сидит Семевский. Я почти потеряла чувство, ушла поскорее; распорядилась, чтобы Анюта не узнала как-нибудь, а после некоторого времени вернулась в кабинет и присутствовала при преинтересном разговоре. Семевский хотел непременно приобрести позволение бывать у нас, и, хотя, Василий мало давал ему говорить, и сам колол его, но тот ему не уступал, и, правду сказать, очень меня тронул. (А.В.) Но я крепилась и только старалась выжить его из комнаты покамест Анюта не пришла, потому что тогда разразилась бы буря. Когда после весьма долгих и тяжелых переговоров, где он хотел добиться, откуда худое мнение о нем, он, наконец, отправился к О.Игн. наши тревоги не кончились: я сидела у Анюты, которая по случаю зубной боли оставалась в своей комнате и легла раньше спать, и потом я сама не ложилась до 3-х часов, покамест bз окон не увидела, как Семевский уехал и уехал в самую бурную страшную погоду. [...]
20.[...] Осип Игнатьевич уехал в город, чтобы проститься со своим питомцем, (А.В.) который скоро уедет в Петербург. [...]
28. Приехали Анна Вас. с Александром и Сергеем: мы узнали, что у нее были братья Семевские, и сколько было разговоров об этом предмете. Саша отличился: "его М.И. хотел сделать Confident-ом и он не совсем ловко отделался. Нечего сказать - ловкий малый - наш теперешний герой".

Дневник хранится в фондах музея С.Ковалевской в Палибино. Кроме семейного колорита из дневника мы узнаем, что в 1863 году в феврале в круг близких знакомых наших героинь входят братья Семевские, Евреиновы, в т.ч. Жанна ("обе Анны"), Петенька (Ткачев?).

В воспоминаниях о днях, проведенных в Палибино, младшая сестра пишет, что для нее Анюта была духовной матерью. Разница в возрасте (7 лет) в юности делит сестер на почти взрослую (Анюту) и еще ребенка (Софу) со всеми вытекающими отсюда последствиями. Анюта, допущенная во взрослое общество, вызывала у самолюбивой девочки-подростка острые переживания от зависти до злобы. В то же время Софа, как она пишет, боготворила старшую сестру. Лучше, чем написала об этом Софья Васильевна, спустя годы, не скажешь, поэтому обратимся к первоисточнику: "Жили себе жители Палибино мирно и тихо; росли и старились; ссорились и мирились... И вдруг, откуда ни возьмись, совсем рядом с ними объявились признаки какого-то странного брожения, которое, несомненно, подступало все ближе и ближе и грозило подточиться под самый строй их тихой, патриархальной жизни. И не только с одной какой-нибудь стороны грозила опасность, она шла как будто разом отовсюду. Можно сказать. Что этот промежуток времени, от начала 60-х до начала 70-х годов, все интеллигентные слои русского общества были заняты только одним вопросом: семейным разладом между старыми и молодыми ... Родители поссорились с детьми. И не из-за каких-нибудь вещественных, материальных причин, ... а единственно из-за вопросов чисто теоретических абстрактного характера. "Не сошлись убеждениями!" - вот только и всего, но этого "только" вполне достаточно, чтобы заставить детей побросать родителей, а родителей отречься от детей".

Вот и в cемье генерала разлад: дочери непременно хотят "упорхнуть" из дома. И прибегают для этого ко всяческим уловкам. Предполагаю, что между Анютой и Семевским готовился фиктивный брак, который бы дал возможность Анюте покинуть отчий дом. После неудачи, инициативу "освобождения" взяла на себя младшая - Софа. Деятельная и дерзкая девочка-подросток жила в семье, по ее собственному признанию, особняком, считала себя нелюбимой в отличие от старшей сестры и младшего брата Феденьки ("прелестного ребенка"). Она из-за своей "нелюдимости" почти не допускалась на взрослые праздники. В то же время энергия ее, бившая ключом, толкала на всевозможные отчаянные поступки. Полагаю, что именно она стала инициатором знакомства с Владимиром Онуфриевичем Ковалевским, с целью, чтобы тот выполнил роль фиктивного мужа для Анюты. По традиции замуж сначала должна была выйти старшая дочь. Но, познакомившись с сестрами, Ковалевский подтвердил свое намерение помочь девушкам перебраться в Петербург, но с условием, что "женой" станет младшая.

Увидев ее, Владимир Онуфриевич навсегда стал ее другом, любящим и прощающим все ее женские выходки, готовый исполнить каждый ее каприз. Он пишет брату: "Младшая, именно мой воробышек, такое существо, что и описывать ее не стану, потому что ты, естественно подумаешь, что я увлечен. Несмотря на свои 18 лет, воробышек образован великолепно, знает все языки, как свой собственный, и занимается до сих пор, главным образом, математикой ... работает как муравей с утра до ночи и при всем этом жив, мил и очень хорош собой. Вообще это такое счастье свалилось на меня, что трудно себе представить". "Довольно тебе того, что Мария Александровна (Бокова), (величайший женоненавистник) после двукратного свидания решительно влюбилась в нее, а Суслова не может говорить, не приходя в совершенный восторг". Ко времени этих событий Ковалевский ("живой как ртуть" по определению одного из современников) побывал в Лондоне у Герцена, был учителем его дочери; в отряде Гаррибальди. Он изучал многие дисциплины, окончил училище правоведения (отсюда "маленький правовед"), но по-настоящему увлекся естественными науками и особенно палеонтологией. Был он невысокого роста, не обладал каком-то особенной внешностю, скажем прямо, в паре со старшей сестрой Анной, которую иначе, как "принцесса" или "девушка красоты королевской'', никто и не называл, смотрелся бы более, чем странно. Но и на брак с младшей отец согласия не дал. Жених - мелкопоместный дворянин, зарабатывающий себе на хлеб изданием каких-то сомнительных книжек, по его понятиям совсем не подходил его дочери. Но не такова была Софья. Она не отступила от намеченного "спасения". Юная девушка "скомпрометировала" себя: ушла к жениху. Родители, делать нечего, дают согласие на свадьбу. Свадьба была сыграна по всем правилам в доме родителей в Палибино. Затем "молодая чета" укатила в С-Петербург заниматься каждый своим делом. Около пяти лет в письмах они обращаются друг к другу: "дорогой брат", "дорогая сестра". Софа по - прежнему деятельна: "Сеченова - пишет она Владимиру Онуфриевичу - женим на Анюте или на Лермонтовой или на другой, но от судьбы ему не уйти (Ков. 107) "Супруги" Ковалевские не просто фиктивные муж и жена, это люди, вокруг которых группируется содружество умных, решительных, стремящихся к своей цели молодых людей.

Вернемся в Палибино, где, проводив сестру, Анна осталась тосковать по свободе одна. И вдруг радость. Софья с "мужем" приехала навестить родителей. Владимир Онуфриевич уговаривает главу семейства отпустить старшую дочь под его покровительство. Счастливая молодежь уезжает из родного гнезда навстречу ветрам и бурям европейского масштаба. Сначала все едут в С-Петербург, затем в Женеву, где к ним присединилась молодая "полковница" Томановская; затем Софья - в Гейдельберг, изучать математику; Анна - в Париж, пробовать себя в литературе; Лиза Кушелева - в Лондон; Владимир Онуфриевич - на все четыре стороны. И в Лондон, и в Париж, и в Ниццу, и ... откуда он только не писал "супруге" и откуда только не приезжал. Однажды, в Париже Софья увидела свою дорогую любимую сестру Анну. Рядом стоял красавец-брюнет атлетического сложения с мужественным открытым лицом - Виктор Жаклар, муж Анны.

Позднее их всех вместе в Париже собрали неординарные события - Парижская коммуна. Виктор Жаклар был одним из самых активных и решительных революционеров во Франции. За свою деятельность он был приговорен к ссылке. Чтобы избежать ее, супруги покидают Париж. Но ненадолго. Парижская коммуна позвала всех на ее защиту: спешит из Лондона Елизавета Томановская, спешат Жаклары, там же оказываются Ковалевские. "Перед настоящими обстоятельствами, - читаем в письме Анны Жаклар, - нельзя оставаться в бездействии, и недостаток в людях с головами и решительностью слишком ощутим, чтобы думать о спасении кожи". Один из коммунаров характеризует ее так: "Анна Жаклар положительно влияла на мужа и в редкие моменты охватывающего его малодушия поддерживала в нем преданность делу Коммуны. Сама она была свободна от припадков неуверенности и малодушия. Полностью отдавалась делу революции и была готова на любые жертвы ради ее победы". Анна возглавила в мэрии десятого округа комитет женщин, на базе которого работал центральный комитет во главе с Томановской-Дмитриевой. Жаклару было поручено подготовить артиллерию к обороне города. Штатскому человеку? В биографической литературе есть разные предположения на этот счет, а я уверена, что за Жакларом здесь стоял полковник от артиллерии П.Л.Лавров, с которым были тесно связаны псковитянки.

Покинувшие Париж супруги Ковалевские, пренебрегая опасностью, ночью в лодке, снова возвращаются в разгромленный тьеровцами мятежный город. В поезде они прочитали сообщение о том, что полиция дает огромную сумму за голову Жаклара, что Анна арестована и скоро будет расстреляна. В Париже они узнают, что Жаклар расстрелян. "Что там делается, - просто страсть, - писал Ковалевский, - Июньские дни - игрушка в сравнении с нынешними гуртовыми убийствами и расстреляниями. Очень много из наших хороших знакомых убиты и расстреляны". Были расстреляны три человека, принятых за Жаклара. Сам он был арестован несколько позже, когда немедленная казнь перестала быть нормой. Поэтому он был заключен в крепость. "Живой как ртуть" Ковалевский, варьируя своим паспортом, каким-то чудом сумел устроить побег шурина и "выпроводить" из Парижа Анну и, возможно, Лизу Кушелеву. Родители сестер тоже приняли участие в спасении дочерей. Они приезжали во Францию, генерал встречался с Тьером. Правдами и неправдами все четверо оказались в Палибино, чтобы передохнув, продолжать свой жизненный путь, кто как сумел, кому какая судьба выпала. Суровые дни Парижа сплотили молодых людей. Особенно тесные контакты там были у Лизы Кушелевой и Анны Жаклар: работали обе в 10 округе города.

Девушки, попав в водоворот истории, вернулись домой, имея странный статус - "жены - не жены", прошли такие пути-дороги, которые не сравнятся ни с каким жизненным испытанием в мирное время.

9 мая 1871 года (в разгар драматических событий в Париже) Модест Петрович Мусоргский для "Корсиньки" (Римского-Корсакова) пишет текст песни для "Псковитянки" с примечанием: "Заимствовано из псковской песни". Вводит в этот текст странные словосочетания. Обратите внимание на курсив:

Ах, ты дубрава - дубравушка,
Мати дубрава зеленая,
Что ты шумишь - надрываешься,
словно бурю ждешь - непогодь.
Не видать в тебе, дубравушке,
не слыхать пташек залетних.
Только кукует кукушка,
горе беду накликаючи.
Ах, уж та ли кукушечка
Птица хитра непоседлива,
словно молодка удалая.
(жена незамужняя)!
Нет у ней теплого гнездышка
Нет у ней, знать не надобится,
Как не замужем - то на волюшке
Да и мало - ль в дубравушке,
Пташьих гнезд стоит не позанято
Ждут - пождут в бурю - непогодь.
Приютить - прикрыть пташку вольную.

Мусоргский несколько раз переписывал текст, варьируя слова "молодка удалая", "жена незамужняя", сохраняя смысл: ждут в бурю - непогодь их гнездышки, приютить пташек вольных. Совпадение "бури - непогоды" в Париже, упорное желание автора навеять образ вольной пташки словами о "жене незамужней" наталкивает на мысль, что речь идет о Софе и Анюте Крюковских; о Лизе Томановской.

Что значит "жена незамужняя?" - Николай Андреевич не понимает. Тогда Модест Петрович заменяет "жена незамужняя" на "молодку удалую". Ему явно хочется "Псковитянку" связать с судьбой псковитянок, и не "сказочку" написать, а эпическое произведение. Он так и говорит автору: "Начал со сказки. Хорошо написал хор Веча. А там ..." "чем дальше в лес, тем больше дров" - надеется Модест Петрович. Пташки, вылетевшие из гнезда, возвращаются на родину с мужьями, прошедшими большой путь революционной борьбы. Мусоргский в их среде? "Не познакомиться с народом, а побрататься хочется" - пишет он в это время.

Есть сведения, что под платьем красавицы - полковницы, Томановская привезла в Россию знамя Парижской коммуны, а Анна Жаклар - листовки, автором которых и была. Листовки хранятся в Публичной библиотеке Санкт-Петербурга. Попали туда через В.В.Стасова. А к нему? Через Мусоргского? Думаю, не ошибусь, говоря, что за судьбою девушек Модест Петрович пристально следит. Об их знакомстве в письмах, в воспоминаниях нет и намека. Но не о них ли рассказывает композитор в своем "Intrmezzo". Модест Петрович изобразил картинку с натуры: взрослые мужики идут зимой по снегу, тяжело, проваливаясь в нем выше колен, а по опушке легко и весело двигаются "молодые бабенки". Не подразумевается ли здесь ситуация, когда умные мужчины, увязая в теориях, спорят о судьбе Родины. Лавров читает лекции по философии, публицисты пишут мудреные статьи. ... А молодые псковитянки "легко" по опушке идут с песнями и шутками навстречу своей судьбе. Об этом произведении много споров, есть несколько версий. Но мне видится эта.

Есть еще ниточки - цепочки связывающие земляков, которые следует упомянуть. Вдруг, потянув за одну из них, можно что-нибудь значительное выяснить в биографии псковичей и псковитянок.

Перечислим некоторых общих знакомых композитора и его соседок по имению. Когда "чета Ковалевских" поселилась в Гейдельберге, к ним из России стали приезжать девушки, желающие обрести свободу. Среди них - Жанна Евреинова. Она прибыла в Германию чуть ли не контрабандистскими тропами. С ее старшим братом учился Мусоргский и, как сообщает Филарет, брат Модеста, юный композитор, часто бывал в семье товарища, значит, знал Жанну. Вторая семья, в которой бывали и композитор и математик - Ламанские.

Модест Петрович в предсмертной автобиографической записке вносит имя Владимира Ламанского в число лиц, повлиявших на его мировоззрение, а с младшим - Сергеем, сверстником Модеста, была дружна Софа. Приезжая в Россию, Софья Васильевна обязательно заходила к Ламанским, т.к. Сергей вел ее дела на родине. Он же был и ее душеприказчиком после ее кончины. Братья жили одной семьей (Сергей никогда не был женат). "Незнакомство" Модеста со своей дальней родственницей предположить затруднительно. Мусоргский бывал в семье Ламанских начиная с 1861 года, участвовал в музыкальных вечерах. Характерно, что песня о "залетных пташках - женах незамужних" вышла из- под пера Модеста Петровича в мае 1871 года. Именно в этот период, пережив "бурю-непогодь" девушки - псковитянки должны возвратиться на родину.

Пережив революционные бури Европы, побывавшие на волоске от смерти, "пташки вольные": должны вернуться в свои гнездышки, которые так и стоят "непозанятые" в родных рощах. А когда они вернулись, полные впечатлений от пережитого, еще неостывшие от полемики, уличных боев и ужасов смерти, не могли не повлиять на настрой композитора. "Крест на себя наложил я и с поднятою головой, бодро и весело пойду, против всяких, к светлой, сильной, праведной цели " ...

В другом письме: "Найдутся бойцы, у которых не вырвешь знамени из рук"... Это все 1872 год, лето, когда "пташки залетные" вернулись на родину. Сестер Корвин-Круковских и Мусоргского связывают еще имена Петра Ткачева и Петра Лаврова.

Немного о роли Ткачева в судьбе героинь. Сосед Корвин-Круковских по имению (верст 20) Петр Ткачев был кумиром Софы. Она упоминает это имя в нескольких письмах, называя его "П.Тк.". Известно, что старшая, Анюта, ведет тайную переписку с Федором Достоевским. Она послала ему свои рассказы "Сон" и "Михаил" в журнал "Эпоха", Ф.Достоевский печатает их в №8 и 9. При этом он пишет юной Анюте благосклонные ободряющие письма и, больше того, присылает гонорар! Обо всем этом узнает отец. "Бедный мой отец! - пишет С.Ковалевская, - Он так ненавидел женщин-писательниц ... И ему-то суждено стать отцом писательницы". Интересно, что Анюта посылает свои рассказы не в какой-либо журнал, а в "Эпоху" Достоевского, в журнал, которого нет в доме генерала. Именно в этот период с "Эпохой" сотрудничает земляк и сосед сестер Петр Ткачев, который видимо, был посредником юной писательницы с редактором "Эпохи". В "Воспоминаниях детства" Софья Васильевна подробно рассказывает о малозначительных эпизодах жизни в Палибино, и ни словом не обмолвилась о своем соседе, имя которого "было на устах всего Петербурга". Его резкие выпады против существующего строя, знаменитых писателей, высказывания о роли женщины в обществе вызывали бурные споры. В "Воспоминаниях" нет сведений ни о Ткачеве, ни о Семевском. Как видим, это не значит, что их нет в судьбе девушек. Имя Петра Ткачева встречается в письмах Софы и Анны. Вырвавшись из- под опеки семьи, живя в Петербурге, Софа наслаждается свободой и разнообразием интеллектуальной жизни, пишет восторженно-радостные письма о своей жизни кузине в Москву. В письме спрашивает ее, читала ли она последнюю статью "П.Тк."? Она ждет к себе Юлию Лермонтову, чтобы поговорить о проблемах, затронутых в статье, и познакомить ее с автором. Сестре Софа сообщает, что завтра ее "поведет в университет Петенька". Петенькой звали все близкие Петра Никитича Ткачева. И еще один факт, доказывающий знакомство сестер с П.Ткачевым. Когда несчастная Анюта осталась одна в Палибино, страдала там в одиночестве с удвоенной силой, младшая, утешая ее, пишет, что ее "заточение" продлится недолго, что если ничего другого Софа не придумает, то у них есть человек, всегда готовый им помочь. Это - "П.Тк.".

Из всего этого следует вывод, что сестры были близко знакомы с Петром Ткачевым, и, вернувшись на родину, искали с ним встреч, которые и состоялись в июне 1872 года.

Июнь 1872 и 1873 года отмечены особым знаком в творчестве Мусоргского. В 1872 году он окончательно ставит точку в "Борисе Годунове", "Сценой под кромами" и начинает "Хованщину". В одном из писем сообщает: "А что если Мусорянин да грянет по Руси матушке".

назад >>>